Нуреев Рудольф Хамитович

Известный факт, что Рудольф Хамитович Нуреев (Нуриев), солист Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова в 1961 году во время гастролей труппы в Париже попросил политического убежища, став одним из самых известных «невозвращенцев» в СССР. Но мало кто знает, что корни Рудольфа Нуреева берут начало с деревни Асаново Уфимского района Республики Башкортостан. Дед Рудольфа - Нурахамет Фазлиевич Фазлиев - был простым хлебопашцем из деревни Асаново Шариповской волости Уфимского уезда Уфимской губернии.

Отец - Хамет Фазлеевич Нуреев (1903-1985), уроженец деревни Асаново Шариповской волости Уфимского уезда Уфимской губернии (ныне Уфимский район Республики Башкортостан). Достигнув совершеннолетия, принимает первую часть имени отца Нур (луч, свет) в качестве своей фамилии, а фамилию сохраняет в качестве отчества и становится Хаметом Фазлиевичем Нуриевым. С 1922 года работал в совхозе «Миловка», откуда в 1925 году призвался в Красную Армию.
Мать - Фарида Аглиулловна Нуреева (Аглиуллова) (1907-1987), родилась в деревне Татарское Тюгульбаево Кузнечихинской волости Казанской губернии (ныне Алькеевский район Республики Татарстан).

В 1929 году в Казани Хамет познакомился с двадцатитрехлетней Фаридой, существовавшей на положении бедной родственницы в семье своего брата, где ею помыкали как батрачкой. Судя по старым фотографиям, они были красивой парой, к тому же Фарида отлично пела и танцевала — и это очень нравилось Хамету. В автобиографии Рудольф Нуреев писал о своих родителях: «Мать моя родилась в прекрасном древнем городе Казани. Мы мусульмане. Отец родился в небольшой деревушке около Уфы, столицы республики Башкирии. Таким образом, с обеих сторон наша родня — это татары и башкиры».

В 1931 году молодая семья перебирается в Башкирию в совхоз «Кармасан», где Хамет работает старшим рабочим. Здесь его выбирают заместителем председателя Профсовета, а в декабре он отозван в распоряжение Райкома партии и назначен пропагандистом. Женившись, Хамет продолжил учебу. Он договорился с женой так: сначала она работает, пока он учится, а потом он будет содержать семью, пока она выучится на педагога — именно об этом мечтала Фарида. Но ее мечта не сбылась: здоровая молодая женщина родила сначала одну девочку, потом другую, потом третью. И об образовании пришлось забыть. Отец стал политическим инструктором Красной Армии и достиг чина майора.

В начале марта 1938 года Фарида Нуреева с тремя дочерьми отправляется на Дальний Восток к месту новой службы мужа. Ей нелегко было решиться на эту дальнюю поездку, ведь она вновь ждет ребенка. Долгая тряская езда, душный вагон, отсутствие каких-либо удобств утомили отважную женщину… Рудольф родился в вагоне транссибирского поезда в четверг 17 марта 1938 года где-то за Иркутском. Из четверых детей Рудольф был единственным сыном, сёстры: Роза, Резеда и Лиля (которая стала инвалидом после тяжелейшей простуды, перешедшей в менингит, и она потеряла слух).

В 1941 году, после нападения на Советский Союз Германии, отец уходит на фронт. Из Москвы Фарида эвакуируется со своими четырьмя детьми в родную Башкирию. Они живут в небольшой избе в деревне Щучье. Все жили в крайней нужде, но Нуреевы были беднее всех. Питались в основном варёной картошкой. Когда Рудольф поступил в школу, над ним все издевались потому, что у него не было обуви и он носил пальто сестры. «Неумытый татарчонок» – так его называла первая учительница. Рудольф рос нервным плаксивым мальчиком. Потом, давая интервью журналистам, его старшая сестра Роза вспоминала, что с самого младенчества он все время плакал: от голода, от холода, от шума.

В 1942 году семья Нуреевых перебирается в город Уфу, где их принимает семья брата Хамета Нурислама - его жена и дочь. Сам Нурислам также находится на фронте. Теперь всемером они ютятся в небольшой комнате на девяти квадратных метрах второго этажа деревянного дома. Живут в нищете, дров мало, постоянно холодно, поэтому иногда еду готовят в комнате на керосинке - все же хоть чуть-чуть теплее. Фарида напрасно ждет, что им дадут собственное жилье. Она работает на заводе и с невероятными трудностями растит детей. Продукты в магазинах выдают только по карточкам: 400 граммов хлеба на человека, а приобрести что-либо на базаре не позволяет нужда. Она продает все, что можно: швейную машину, вещи Хамета, но и это не спасает. Денег катастрофически не хватает. Ведь детей нужно накормить, обуть, одеть. Где уж тут думать о себе…

Постоянная нехватка еды вынуждает ее иногда в воскресные дни пешком идти из Уфы в деревню Асаново к родственникам мужа, чтобы принести оттуда немного картошки. Зимой темнеет рано. Однажды чуть не случилось несчастье: ее едва не загрызли волки. Спасло то, что в отчаянии Фарида подожгла накинутое на плечи одеяло и с этим факелом шла, пока не вышла к людям. Выросшая в сиротстве, она редко улыбалась и никогда не жаловалась на трудности. Эти ее качества высочайшего духа в минуты трудностей и опасности впоследствии передались в полной мере Рудольфу.

В Уфе был хороший оперный театр (в нём дебютировал Фёдор Шаляпин) и, накануне Нового 1945 года, Фариде Нуреевой удалось по одному билету провести всех детей на патриотический балет «Песнь Аистов». Рудольф был в восторге и вспоминал: «Первый поход в театр зажёг во мне особый огонь, принёс невыразимое счастье. Что-то уводило меня от убогой жизни и возносило к небесам. Только вступив в волшебный зал, я покинул реальный мир, и меня захватила мечта. С тех пор я стал одержимым, я услышал «зов»». С этого момента Нуреев решил стать танцовщиком. Начал танцевать в детском фольклорном ансамбле в Уфе. Затем Рудольфа рекомендовали учительнице балета Анне Удальцовой, сосланной из Ленинграда. «Ты должен обучаться классическому танцу» - таков был ее вердикт. Позднее по рекомендации Удальцовой, которая прочила своему ученику гениальную карьеру, Рудольф перешел в балетный кружок Дома пионеров к солистке Кировского театра Елене Войтович.

Отец запретил сыну ходить на уроки танца под предлогом, что они препятствуют школьным занятиям и более «подходящей» инженерской или медицинской карьере. Рудольф Нуреев вспоминал: «Страшно даже не то, что он бил. Он всё время говорил. Бесконечно. Не умолкая. Говорил, что сделает из меня мужчину, и что я ещё скажу ему спасибо, запирал дверь и не выпускал меня из дому. И орал, что я расту балериной. Хоть в чём-то я полностью оправдал его ожидания. Чтобы мы слушали, он выключал радио. Музыки почти не осталось. Я был везунчик. На нашей улице почти ни у кого не было отцов. И каждый придумал своего папку. Сильного, смелого, который возьмёт с собой на охоту или научит удить рыбу. А у меня отец-герой! Вся грудь в орденах. Даже следам от прута на моей заднице завидовали. Только я хотел, чтобы он уехал… Потом он приезжал ко мне в театр. Даже аплодировал. И, помнится, пожал мне руку. А я смотрел на него и думал, что вот он, чужой, старый, больной. И теперь я могу его ударить, а у него не хватит сил дать сдачи... Странно, сейчас я не чувствую обиды, я просто вычеркнул из памяти всё, что причиняло боль»…
Летом 1955 года в Москве проходил фестиваль башкирского искусства, Рудольфа взяли на гастроли. Нуреев сумел добиться разрешения на поступление в Московское хореографическое училище. Однако у Московского училища в то время не было общежития. И тогда Рудольф отправляется в Ленинград: «Я не всегда могу сразу вспомнить дату, когда я решил остаться во Франции (это случилось 17 июня), легко могу забыть дату рождения 17 марта, но я никогда не забываю день, когда я сел один в поезд, который вёз в Лeнинград. Это было 17 августа. Будучи суеверным, я не могу не думать, что такое повторение числа 17 в моей жизни должно что-то означать». Он явился в училище на знаменитой улице зодчего Росси прямо к директору Шелкову и заявил: «Я – Рудольф Нуреев. Я хочу здесь учиться»…

Путешествуя по свету, Нуреев испытывал влияние самых разных балетных школ - датской, американской, английской, - оставаясь при этом верным русской классической школе. В этом и была суть «стиля Нуреева». За время своей карьеры он перетанцевал, пожалуй, все главные мужские партии. Он никогда не страдал от ностальгии. Своему парижскому другу, посетовавшему, что он тоскует на чужбине без родных и друзей, он отрезал: «Не приписывай мне свои мысли. Я совершенно счастлив здесь, я не скучаю ни за кем и ни за чем. Жизнь дала мне всё, что я хотел, все шансы». За выступления мастер запрашивал баснословные гонорары и при этом никогда не носил карманных денег: везде, и в ресторанах и в магазинах за него платили друзья. При этом Нуреев мог спускать десятки тысяч долларов на покупку сомнительных предметов искусства и антиквариат. Друзья разводили руками, полагая, что это компенсация за голодное уфимское детство…

После внезапной эмиграции в 1961 году имя Рудольфа Нуреева в СССР было под запретом. По законам страны он считался предателем и изменником Родины. Лишь в 1995 году, уже после смерти танцовщика оправдали на основании Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий».
После своего бегства на запад Рудольф лишь однажды посетил Уфу, и то добивался этого права много лет. Еще в 1976 году известные деятели культуры собрали более десяти тысяч подписей под просьбой дать матери Рудольфа разрешение на выезд из СССР. С аналогичной просьбой к руководителям страны тщетно обращались сенаторы США. Границы СССР открылись перед звездой мирового балета лишь с приходом к власти Михаила Горбачева. В конце ноября 1987 года Нурееву одобрили краткий визит в Уфу, чтобы проститься с умирающей матерью, которая после инсульта была прикована к постели и почти слепа.

Рудольф был потрясен тем, как не похожа оказалась эта худая и больная старушка на энергичную молодую женщину, которая осталась в его памяти. После почти 30-летней разлуки Фарида-апа тоже не узнала в респектабельном мужчине любимого сына. Указывая на его старую фотографию, она только твердила: «Вот мой сын». Но после его отъезда спросила дочь: «Рудик приходил? Ведь это был он?». Зато сестра Лиля, тоже серьезно больная, узнала брата сразу. Через несколько дней мать умерла.

Нуреев хотел посетить могилу отца на мусульманском кладбище, но снега было так много, что попасть туда было невозможно. В здание Башкирского театра оперы и балета Нуреева пустили неохотно: суровый вахтер не признал в госте мировую знаменитость, к тому же в театре был выходной день. Рудольф поднялся на второй этаж, в балетный зал, внимательно рассмотрел планшет со старыми снимками и радовался, узнавая знакомые лица… Прошелся по сцене, где сделал первые шаги в балете.

Попытка попасть в свою бывшую школу окончилась неудачей: охрана в категоричной форме отказалась пускать посетителя внутрь здания. Не удалось сделать и снимок на фоне понравившейся картины в музее имени Нестерова: смотрительница зала проявила завидную бдительность. В 1987 году имя Рудольфа Нуреева мало что говорило большинству жителей Уфы, еще меньше было тех, кто видел его на фото или по ТВ.
Проезжая по Уфе, Рудольф вдруг уточнил название дерева, часто встречающегося на старых улицах города, а услышав, что это рябина, задумчиво ответил: «Да, это Уфа, которую я помню…». По словам самого Рудольфа, с уходом матер и умер и его последний контакт с родиной.

Тем не менее, времена, когда имя Рудольфа Нуреева произносили полушепотом, прошли. В 1993 году на здании Башкирского театра оперы и балета установлена мемориальная доска, проводится Международный фестиваль балетного искусства его имени. Хореографическому колледжу тоже присвоено его имя (расположено в здании бывшей школы № 2, где учился Нуреев). В Уфе есть улица Рудольфа Нуреева, правда, место ей отвели в далеко не респектабельном спальном районе.
Рудольф Нуреев посвятил себя балету. Только Танец был смыслом его жизни. Все остальное - хорошее и плохое - было подчинено этому. Его дуэт с английской балериной Марго Фонтейн считается легендарным.
6 января 1993 года, в возрасте 54 лет, танцовщик скончался и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

В 1999 году Кармасанскую сельскую библиотеку (Уфимский район) посетила гостья из Англии балерина Джулия Кован, которая приехала в Россию для сбора материалов о Рудольфе Нуриеве, о его предках, которые жили в д. Асаново….

• Дата рождения: 17.03.1938